Живительное средство

В спектакле был ряд мастерски сделанных портретов представителей разных сословий Франции того времени: уединившегося в своем имении старого феодала — соратника Генриха IV, его слуг, оберегающих чтимые маркизом традиции прошедших лет, дворян, состоящих на службе короля, бродячих актеров, судейских приспешников, кардинала, горожан.
Отлично проходили две сцены странствующих актеров. Первая — приезд в замок Нанжи, где по старинному обычаю не отказывали в гостеприимстве никому, даже комедиантам,- рисовала тяжелый быт бродячих актеров того времени. Усталые, запыленные, в пестрых поношенных костюмах появлялись они на сцене, таща на себе театральный скарб. И следующая — где зрители знакомились с формой представления и приемами актерской игры театра XVII века. В первой сцене комик едва волочил ноги от усталости и растирал старые ноющие кости, а через короткое время, когда начиналось представление, он, легко подпрыгивая, распевал веселую песенку и проделывал уморительные трюки. Трагик, забыв, что в животе у него пусто, ходил поступью короля, напевно декламируя высокопарные монологи. Профессионализм — живительное средство, помогающее актеру забывать в момент выступления о житейских горестях,- вот что говорил режиссер этой сценой. И в то же время Синельников, согласно замыслу автора, с иронией подчеркивал неестественность условной манеры актерского исполнения времен классицизма.
В последнем акте развязка драмы проходила на фоне активной жизни толпы. Каждому исполнителю бессловесной роли режиссер предлагал установить для себя, почему он идет смотреть на казнь, как это зрелище на него влияет, в каком состоянии он возвращается. Разработав с каждым участником его роль, Синельников приступал к постановке сцен, репетируя их вначале отдельно.