Любители кровавых зрелищ

Теперь с другой стороны сцены появлялись носилки кардинала процессия возвращалась. Народ шарахался от нее в стороны. Потрясенные только что виденным, люди старались быть дальше от кардинала и жались друг к другу в страхе и смятении. Группа дворян, сжимая рукоятки шпаг, смотрела с нескрываемой ненавистью на телохранителей кардинала.
Синельников отступал в финале от указаний автора. Актриса А. В. Дарьял, игравшая Марион, не падала уничтоженная. Увидев кортеж кардинала, она медленно поднималась и шла к Ришелье навстречу. Зная силу трагического темперамента Дарьял, Синельников дал ей активную задачу остановить гвардейцев, заставить Ришелье выслушать ее. Потрясенные силой человеческого отчаяния, гвардейцы останавливались перед безоружной женщиной, не осмеливаясь убрать ее с дороги. Величественная в своем несчастье, Марион — Дарьял; преграждала путь кардиналу и перед всем народом бросала всесильному правителю Франции обвинение. Гневно и угрожающе звучало в ее устах слово: «Палач!»
В «Марион де Лорм» Синельникову удалось выявить как драматическую, так и комедийную линии пьесы. Если зрителя захватывала глубина драматизма Дарьял и он с напряжением следил за И. М. Шуваловым, рисующим мрачный образ извращенного, полупомешанного на религиозной почве маниака, вероломного и ничтожного Людовика XIII, то не менее восхищал его бурный, искрящийся талант великолепного комедийного актера М. М. Петипа, исполнявшего роль Саверни. Каскад веселости, изящества, остроумия врывался на сцепу с его появлением. Очаровательный забияка, бретер и дуэлист, каким и полагалось быть дворянину в те времена, Саверни — Петипа в то же время был общителен и доверчив. С добродушной непосредственностью рассказывал он Дидье то, что знал о Марион, а судье Лафемасу — все, что было известно о возлюбленном де Лорм, то есть о Дидье, но, не зная его в лицо, он бессознательно выдавал своего спасителя. Петипа умел с необычайным благородством показать также и безукоризненность Саверни в вопросах чести.