Грустная дата

В 1939 году Николай Николаевич скончался. Все, кто работал с ним, со скорбью прочли извещение. Не одна слеза упала, немало сердец тронула боль — не стало Синельникова… Холодно стало на душе от мысли, что нет Николая Николаевича, и в неладную минуту затруднений, творческой растерянности, внутреннего разлада — всякое случается в жизни актера — нельзя уже поехать к старику побеседовать, посоветоваться…
Прошли годы. Грустная дата заволоклась дымкой времени, и уже трудно, вспоминая работы Синельникова, уточнить, на какой из них оборвалась его жизнь. Он уходил из жизни постепенно, до последних дней отдавая каждому актеру, ученику частицу своего творческого огня — сколько имел от жизни, столько и отдавал ей. Потому и кажется, что он растворился в ней и живет то в том актере, то в этом, то тут, то там. Когда любуешься сочным талантом К. А. Зубова, С. Б. Межинского, Н. А. Свстловидова, В. А. Владиславского — вспоминаешь Синельникова, слышишь звучную, четкую речь А. Ф. Сальниковой — думаешь о педагоге Синельникове. Когда следишь за тонкой, проникновенной игрой Е. М. Шатровой или А. Н. Парамоновой, кажется, что где-то в кулисе, опираясь на палку, должен сидеть Николай Николаевич, одобрительно покачивая головой. В театрах Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова, Челябинска, Саратова, Одессы — во всех концах пашей великой Родины плодотворно работают актеры, обязанные в той или иной мере своим расцветом Синельникову. Для сильной армии советских артистов он воспитал немало отличных бойцов. Их дисциплинированность, любовь к труду, преданность лучшим театральным традициям — пример для молодежи. И каждый, кто работал с Синельниковым, хранит в себе подаренные некогда драгоценные крупицы его дарования. Они сверкают и переливаются различными гранями в разнообразных талантах. Их несут актеры зрителю, зажигая сердца, возвышая души, помогая радостно жить и трудиться.
Пусть же молодым режиссерам-педагогам покажется завидным удел Синельникова — продолжать жить в творчестве своих учеников. Пусть учатся они получать радость в тяжелом труде заботы о повседневных спектаклях, в умении уберечь их от распада. Пусть помнят они, получая аплодисменты в день премьеры, что их долг в отношении спектакля не окончен, а только начинается.